Холодное оружие и вооружение - История названия "Паренский нож". Кузнечное дело жителей Парень.

Холодное оружие и вооружение - История названия "Паренский нож". Кузнечное дело жителей Парень.: "КУЗНЕЧНОЕ ДЕЛО ЖИТЕЛЕЙ СЕЛЕНИЯ ПАРЕНЬ

Первые упоминания коряков в исторических документах появляются только в русских донесениях в 30—40-е годы XVII века.

«Энциклопедия Брокгауза и Ефрона», выпущенная в России в XIX веке, даёт такие сведения: «Часть осёдлых коряков приготавливает тёплую зимнюю одежду из оленьих шкур для продажи приезжающим купцам; также выделываются необходимые в быту инородцев изделия из железа и моржовых клыков (ложки, трубки), сбываемые камчадалам и кочующим корякам. Каменцы и паренцы выменивают у бродячих коряков меха на железные изделия собственного приготовления».

Иногда утверждается, что к приходу русских в первой половине XVII века паренские коряки уже владели обработкой железа. Это маловероятно, скорее, «железный век» начался для коряков, чукчей и других именно с приходом на Камчатку и Чукотку русских. Конечно, нельзя исключать, что металл мог попасть в те края и до этого времени (например, через якутов), но эти «попадания» могли быть только случайными и в небольших количествах, то есть, фактически не было. В этих условиях «владеть обработкой железа» попросту незачем — железа и предметов из него было так мало, и оно изнашивалось, и износ превышал восполнение, что можно считать, что и не было.

К XIX же веку, после налаживания связей с русскими, появились кузни, они были сосредоточены только в двух селениях: Куэл (Куюл, Кюэль) и Парень.

Поразительно, что все «свидетельства» о «необычайной популярности» утвари, вышедшей из-под молотов паренских кузнецов до советского периода, как сказал бы Понтий Пилат, «случайны, темны и недостоверны», а именно — носят устный характер и свойственны в основном, постперестроечной прессе, работающей в жанре «мы не жёлтые, но у нас сто сенсаций на день».

Особо стоит обратить внимание, что многолетнее регулярное вкачивание в СМИ «инфы» об «известных паренцах-кузнецах» дало эффект — появилось обратное течение: теперь современные исследователи даже в свои серьёзные научные труды вставляют фразы об «исстари славившихся на всю округу кузнецах из Пареня», причём смысл этих высказываний таков, что только отсутствие космических кораблей помешало распространиться паренским ножам за пределы притяжения Земли. Так, например:
— доктор филологических наук, сотрудник санкт-петербургского Института лингвистических исследований (ИЛИ, iling.spb.ru ) Российской академии наук (РАН, www.ras.ru ) Алексей Алексеевич Бурыкин ( www.onomastika.ru/burykin.htm ) в статье «Следы культуры эскимосов на Охотском побережье по археологическим, этнографическим, фольклорным и лингвистическим данным» (сборник «Системные исследования взаимосвязи древних культур Сибири и Северной Америки: Духовная культура», № 4 за 1996 год, репринт — в электронном журнале «Сибирская Заимка» www.zaimka.ru , № 1 за 2001 год) в примечаниях пишет: «Полевые материалы автора: Северо-Эвенский район Магаданской области. Пользуемся случаем отметить, что зафиксированное в эвенском глоссарии слово пуйталади „нож (мужской)“ (Новикова К. А. «Очерки диалектов эвенского языка. Глагол, служебные слова, тексты, глоссарий», 1980, с. 208) на самом деле означает „изделие пареньских коряков“, которые славились как искусные кузнецы». Напомним, что самоназвание паренцев — «пойтылъо», «пойталан» (в единственном числе — «пойталар», т. е. «паренец»). Трудно возражать профессиональному лингвисту, который на малых народах, что называется, язык съел, но если допустить, что действительно эвенки (они же тунгусы) называли ножи не иначе, как «паренские ножи», то это может означать лишь то, что других ножей у них попросту не было, их им поставляли только паренцы, поэтому и слово они заимствовали, вернее, называли эти изделия по первому слову, которое им было известно — достаточно вспомнить, что в России первые подгузники именовали «памперсами», а копировальную технику не иначе как «ксероксом», когда как «Памперс» и «Ксерокс» — названия конкретных фирм и брендов. Аналогично, и эвенки могли назвать ножи неведомым им словом «пуйталади», которое на языке паренцев (а вовсе не на языке эвенков) назывались «паренскими ножами»;
— Энциклопедия «Народы России», выпущенная в 1994 году издательством «Большая Российская энциклопедия» (это правопреемница авторитетной «Большой советской энциклопедии»), в статье «Коряки», составленной тремя авторами: В. А. Тураев (Владивосток), Е. П. Батъянова (Москва), М. Я. Жорницкая (Москва), — ( raipon.grida.no/russian_site/people/koryaki/information_koryak.html ) указывает: «Большим искусством изготовления изделий из металла обладали паренские кузнецы». В советских изданиях таких сведений («свидетельств»), надо полагать, не было.

Попутно следует обратить внимание, что в литературе часто упоминается, как паренцы называют себя, но почему-то нигде не говорится, как они называли свои ножи, топоры, копья, когда как этнографические исследования других народов такую информацию содержат.

Специфика севера накладывала свой отпечаток на кузнечное дело:
— уголь был только древесный, поэтому высоких температур достигать не удавалось, медь и латунь обрабатывалась холодным способом, горячая обработка металла велась без закаливания,
— железа было мало, причём почти всегда это был металлолом (т. е. из него ранее была сделана какая-то вещь), что вело к необходимости сочетания даже в одном предмете холодного оружия железа и стали разных сортов.

Из металла изготавливалось как холодное оружие (ножи, топоры, пики), так и предметы быта типа колец для упряжек оленей и собак — это было обычное производство на продажу. До появления русских купцов со слитками железа и меди (реже — листовой меди и латуни) паренские коряки делали в основном холодное оружие, бытовая металлическая утварь типа чаш появилась много позже."